Обучаемость в поведении птиц

Обучаемость является важнейшей приспособительной особенностью поведения птиц, которая вместе с элементарной рассудочной деятельностью существенно расширяет норму поведенческой реакции, делает поведение птиц пластичным и гибким, адекватным постоянно меняющимся условиям среды.

Обучение и элементарная рассудочная деятельность тесно взаимодействуют между собой. Благодаря обучаемости плохо экстраполирующие птицы в конце концов после многих повторений решают задачи, требующие элементарной рассудочной деятельности. В то же время обучаемость позволяет хорошо экстраполирующим птицам решать задачи высокой степени сложности.

Обучаемость в жизни птиц имеет большое экологическое значение. Благодаря обучаемости передается накопленный в популяции опыт от поколения к поколению, от более опытных птиц к менее опытным и т. д. Способность птиц имитировать, подражать в поведении своим популяционным и реже биоценотическим партнерам известна давно.

В последние годы подражательные формы поведения исследуют особенно интенсивно прежде всего с позиций их экологического значения. Способность птиц заучивать и воспроизводить сложные звуки общеизвестна. В песне скворцов, камышевок и других имитаторов можно обнаружить сложные композиции, составленные из десятков звуков, почерпнутых из окружающей звуковой среды.

Голоса видовых и биоценотических партнеров сложно переплетаются с индустриальными звуками, звуками неживой природы. Возможности птиц к акустическому подражанию наглядно проявляются в случае с так называемыми «говорящими» птицами, имитирующими речь человека (рис. 55).

Эта задача достаточно сложна даже для человека. Профессиональные артисты долго тренируются, добиваясь полного сходства своего голоса с голосом того человека, которому они подражают. В. Сорпе, записавший голос говорящей майны, обнаружил, что птица копирует голос человека вплоть до тонких деталей, создавая полную идентичность тембра.

А. С. Мальчевский, специально изучавший этот вопрос, обнаружил «говорящих» птиц среди канареек, серых мухоловок и других видов, о таких способностях которых ранее не подозревали. Полученные А. С. Мальчевским записи голоса «говорящих» птиц украсили его интересную книгу «Птицы перед магнитофоном и фотоаппаратом».

Наибольшими способностями подражать человеческой речи среди птиц обладают попугаи. На большое общебиологическое значение эдого феномена обратил внимание Ф. Энгельс в «Диалектике природы». В настояеще время в Париже ежегодно проводят своеобразные конкурсы «говорящих» попугаев, победители которых способны произнести до 500 слов и 150—- 200 «осмысленных» фраз.

Биологическое значение акустического подражания велико. Заученные звуки используются в качестве сигналов так же, как и врожденные. В опытах Е. Гвиннера содержались вместе «говорящие» вороны, которые «общались» между собой заученными словами, используя эти сигналы в адекватной ситуации («иди» — вслед удаляющемуся партнеру или подзывая его к пище).

Свисты-команды альпийских пастухов, адресованные своим собакам, имитируют хохлатые жаворонки, вызывая адекватное поведение собак (рис. 55).

Ж. Бремон воспроизводил песни мелких певчих птиц (крапивника и др.), заученные зарянкой и записанные с ее голоса; виды, у которых они когда-то были заимствованы зарянкой, на эти записи давали вполне адекватные реакции.

Эти примеры свидетельствуют о том, что заученные звуки сохраняют свое биологическое значение. Благодаря способности к имитации, формируется система индивидуальных, семейных и популяционных опознавательных признаков, имеющая огромное значение.

В поведении многих видов большое значение имеет запечатление — способность организма в молодом возрасте «усваивать» окружающие раздражители и по ним формировать поведение в дальнейшем, иногда в течение всей жизни.

Так, у цыплят и утят стремление следовать за матерью формируется в течение нескольких часов после вылупления. Если мать в это время отсутствует, то потом это стремление уже не возникает, так как «чувствительный» период кончился.

Если цыпленок в этот период увидел воспитателя, собаку или любой крупный движущийся предмет, он запечатлеет его так же, как если это была бы его мать, и в дальнейшем будет следовать всюду за этим предметом. Запечатлеваться могут не только оптические, но и акустические раздражители.

В опытах А. В. Тихонова цыплята запечатлевали, находясь в яйце перед вылуплением, различные звуки «искусственного» происхождения и в дальнейшем, вылупившись, двигались по направлению к их источнику. На этом феномене основан важный для птицеводства метод ускоренной выборки цыплят из лотков инкубатора.

Используя методику камер с искусственно создаваемой звуковой средой, орнитологи исследовали роль обучения в формировании песни в онтогенезе (рис. 55). Оказалось, что у одних видов песня почти полностью наследуется, тогда как у других формируется в результате обучения при восприятии голоса своих видовых или биоценотических партнеров.

В более распространенных промежуточных случаях наследуются отдельные элементы или общее предпочтение заучиванию песни своего- вида. По данным В. Сорпе у зяблика обучение песне проходит три этапа — послегнездовой, осенний и весенний. Особенно большое значение имеют два последних периода. Молодые самцы подражают песне взрослых самцов, которую они слышат в период осеннего пения.

Весной, прилетев на гнездовые участки, молодые самцы интенсивно поют и одновременно обучаются своей видовой песне, слушая пение взрослых самцов. В течение нескольких весенних дней завершается формирование их видовой песни и одновременно заканчивается процесс обучения молодых зябликов.

Сформировавшаяся в этот «чувствительный» период песня будет исполняться ими всю жизнь. Как правило, взрослые птицы обучаются хуже, чем молодые, однако чувствительный период можно вернуть с помощью гормональной инъекции. Благодаря длительному обучению, во время которого птица воспринимает различные звуки и, что особенно важно, различные песни, ее собственная песня приобретает черты неповтори мой индивидуальности, маркируя своего обладателя как члена популяции, биоценоза, хозяина определенной территории, обитателя определенного ландшафта и даже биотопа, наконец, просто как конкретную особь.

Подробнее опознавательно-маркировочные функции песни будут рассмотрены в гл. 11. В связи с большой внутривидовой изменчивостью песен большое значение приобретает способность к имитации голоса своего видового партнера. Для двух самцов, занимающих соседние территории, имитация песни друг друга выполняет агрессивные функции.

Песня соседа исполняется хозяином участка в тот момент, когда сосед залетел на чужой участок и опознан. Агрессивно-территориальные функции имитации изучены на примере зарянок французским орнитологом Ж. Бремоном. Интересной формой взаимного обучения является антифо- нальное пение, когда поют одновременно, дуэтом и самец и самка.

Антифональное пение изучали В. Сорпе, Гравэ, А. С. Мальчевский и другие орнитологи. У представителей рода Laniarius (африканские сорокопуты) сразу же после образования пары партнеры меняют свое пение и начинают петь дуэтом, в котором пению одного строго соответствует вполне определенная ответная песня другого певца (у других видов самки не поют).

Возможности птиц к обучению счету были детально изучены О. Келером (рис. 56). В его опытах птицам демонстрировали коробки с пятнами на крышках, обучая их выбирать ту из них (в ней находилась пища), число пятен на которой соответствовало числу пятен на предварительно предъявленной птице карточке.

Способности вороны, сороки и попугаев (амазонского и серого) ограничились числом 7. Волнистые попугайчики и галки 217 научились «считать» до 6, голуби — только до 5. Опыты О. Келера показали, что птады, как и млекопитающие, могут научиться одномоментно оценивать множества и последовательность событий.

Литература

Ильичев В. Д., Карташев Н. Н., Шилов И. А. Общая орнитология: Учебник для студ. биол. спец. ун-тов.— М.: Высш. школа, 1982.— 464 с., ил.

AOF | 09.06.2023 19:18:35