Распространение зубра

В настоящее время зубр почти совершенно истреблен и в естественном состоянии его нигде нет. В историческое время его ареал занимал лесные области Западной и Центральной, частью Юго-Восточной Европы, западные и южные лесостепные, частью степные и лесные области европейской части Союза и Кавказ.

Ареал в СССР (восстановленный) довольно велик и составляет значительную часть видового ареала. Он занимает самую западную и юго-западную часть страны и Кавказ. Еще в прошлом веке (Усов, 1859, 1865) установилось и, несмотря на некоторые возражения (Кеппен, 1883), почти до наших дней прочно держалось мнение, что зубр — обитатель сплошных высокоствольных, даже сырых леров.

Это мнение совершенно неправильно. Оно сложилось в результате наблюдений над зверями, жившими в Беловежской Пуще, которая оказалась последним прибежищем погибающего вида, загнанного преследованием человека в условия для него далеко не оптимальные, скорее неблагоприятные.

Как показали новые экологические материалы, результаты работ по реакклиматизации и накопившиеся сведения о прежнем распространении зубра, нормальная обстановка его жизни — разреженные лиственные леса с полянами и открытыми пространствами, лесостепь и даже степь с уремными и водораздельными лесами.

Значительно больше сведений о былом распространении зубра в лесостепи. В середине XVI в., когда Подолия была малолюдной местностью, в ее степях паслись большие стада зубров. Случалось, что они мешали дозорной службе пограничных отрядов Барского старосты, так как затаптывали следы проскочивших через границу татарских конников (Претвич, 1866).

Зубры были обычны также и в окрестностях Брацлава (Архив юго-запад. России, ч. VII, т. 1, 1886). В то же время (середина XVI в.) стада зубров были нередки и в лесостепном Поднепровье — в тогдашнем Киевском воеводстве.

Столетием позже (Боплан, 1660) зубры в лесостепной Украине встречались близ границы с Московским государством (граница проходила близ Глухова, Путивля, Недригайлова, Гадяча, Полтавы, по верховьям Орели и Самары).

К 60— 70-м годам XVII века относятся и приказы Московского царя о ловле зубров в Белгородском, Острогожском и других уездах Белгородского полка. Помимо Острогожска, зубры водились и в других местах Донской лесостепи, так как торговые люди Московского государства вывозили с Дона товары, в том числе и кожи зубров, через таможни, находившиеся в Костенках, Воронеже, Урыве и Коротояке и на перевозе через Северский Донец у Святых Гор.

Последние известия о добыче и встрече зубров в лесостепи относятся к концу XVII и началу XVIII в. В 1716 году Петр I приказывал Воронежскому вице-губернатору Колычеву поймать и прислать в Петербург 5—6 зубров. Отвечая царю, Колычев доносил, что на Дону зубров видели в последний раз в 1709 году, а после того они уже никому не попадались на глаза (Письма Петра I к Колычеву, 1785).

В это же, примерно, время исчезли зубры и из левобережного Поднепровья. В последний раз зубры из этой местности упоминались в письме Мазепы, написанном в Лохвице в 1696 г., в котором он извещал царский двор об отсылке туда одного зубра.

О зубрах, еще оставшихся в Молдавии, сообщил Кантемир, сочинение которого («Descriptio Moldaviae») было впервые опубликовано в 1717 году. В лесной зоне нашей страны зубры в историческое время жили на ее юго-западной окраине. Известно, что в XII в. на зубров охотились в Прикарпатье, во владениях Галицкого князя Ярослава Осмомысла.

На Волыни в начале XV в. зубры были так обычны, что для участников княжеского съезда, созванного Витовтом в 1431 году, каждую неделю на пиры готовилось по 100 зубров. Далее к северу места жительства зубров были известны в XV—XVII вв. в громадных пущах: Любомльской, Ратиненской, Гродненской, Ковенской, Беловежской, Перестунской.

Насколько обыкновенны были зубры в этих пущах, можно судить по тому, что все 36 оступов, на которые разделялась Перестунская пуща, были оступами зубровыми (Волович, 1867). Северней литовских пущ зубры встречались в XII в. в лесах между Тильзитом (Советск) и Либавой (Лиепая).

Где проходил восточный предел распространения зубра в лесной зоне, точно не выяснено. Известно лишь, что в середине XVI в. зубры ежегодно переплывали Десну у Новгород-Северска во время весенних и осенних перекочевок» (С. В. Кириков).

Исходя из приведенных данных и некоторых других материалов, можно предполагать, что за историческое время граница ареала зубра у нас начиналась у Балтийского моря, вероятно, на уровне Рижского залива (может быть, и немного севернее— положительных сведений об этом нет).

От моря граница спускалась на юго-восток, захватывая всю Литву и значительную часть Белоруссии (некоторые приведенные выше данные и Чаплинское городище в начале нашей эры; Цалкин, 1956). Возможно, что в ареал входили и Латвия, и часть Эстонии.

Далеко на восток ареал на этих широтах, по-видимому, не распространялся, так как в раскопках Старой Ладоги (VII—X вв.), Новгорода (X—XVII вв.) и даже Пскова (с первого тысячелетия нашей эры и до XII века) остатков зубра нет, хотя в Пскове, например, обнаружены кабан и косуля, а в Ладоге — олень (Цалкин, 1956).

Далее граница на довольно далеком расстоянии, обходя с юга Москву и Рязань (в раскопках Москвы X—XVII вв. и Старой Рязани XI—XIII вв. зубр не обнаружен), по-видимому, шла на область Курска и Воронежа, захватывала бассейн Дона, вероятно, с Хопром, и по Дону спускалась к морю. На юге зубр, вероятно, доходил до побережий Азовского и Черного морей.

О пребывании зубра в Крыму данных нет. В литературе, особенно более старой (Брандт, 1867; Далматов, 1855;. Кеппен, 1883 и ряд др.), указывается очень много мест прежнего обитания зубра за пределами очерченного ареала (Енотаевск и Дубровка на Нижней Волге, р. Иргиз, Сызрань, Пенза, Спасск Рязанской губ., Орел, Тверь (Калинин), Новгород, Вологда, Вятка (Киров), Пермь, Нижегородская губерния (ныне Горьковская область).

Большинство этих указаний основаны, главным образом, на ископаемых остатках и относятся к более отдаленным временам, за пределами исторического времени. Большей частью, это четвертичные находки, относящиеся к другим формам зубра. В четвертичное время зубры вообще, были распространены очень широко; палеолитический известен, например, с Южного Урала, устья Камы и других мест.

Некоторые указания просто ошибочны и основаны на недоразумении. Таково, например, указание на обитание зубра в Лыковских лесах в б. Семеновском уезде Нижегородской губернии еще в первой половине прошлого века (Кеппен, 1883).

При всем том, конечно, возможно, что и в историческое время ареал был несколько больше. Он мог дальше простираться на север к Оке, а на восток доходить до Волги.

Иными словами, граница к востоку от бассейна Днепра могла больше походить на границу зоогеографических аналогов зубра — западных форм оленя, кабана, косули. Можно предполагать, что очерченная граница зубра на севере определяется глубиной зимних снегов (изолинии глубины снегового покрова в европейской части Союза идут именно в таком направлении), а на востоке полупустыней (правобережье Волги), которую зубр избегал.

Отдельная область обитания зубра, несколько оторванная от описанной, находилась на Кавказе. Сведения о ней очень скудны и относятся почти только к XVIII и XIX вв. и началу XX. За более ранние отрезки исторического периода имеются лишь единичные данные.

В указанное время ареал на Кавказе занимал лесную зону северного склона Главного хребта и его предгорий («Черные горы») от его западной оконечности в районе рек Пшехи и Пшиша (уходит на север с водораздела над Туапсе) и по крайней мере до Уруха (левый приток Терека) на восток, а весьма вероятно, что и до Военно-Грузинской дороги.

На южном склоне Главного хребта звери жили только на самом западе, доходя до границы тогдашних Абхазии и Мегрелии. Они встречались на Абхазском хребте и в горах над Сухуми. С середины XVIII в., к которой относятся приведенные данные об Абхазии, область обитания зверя очень быстро сокращалась.

В бассейне Уруха он исчез, по-видимому, в самом начале XIX в. ив этом же столетии его не стало и по Теберде. К концу XIX в. и к началу XX зубры сохранились уже только в лесах верховьев Кубани (Лабы, Белой, Урупа) на территории нынешнего Кавказского заповедника под известного рода охраной в угодьях бывшей великокняжеской охоты.

Последний кавказский зубр был убит здесь браконьерами в 1926 году. Несомненно, что зубры жили и по степям Предкавказья и ареал их здесь соединялся с ареалом в Донских степях и в долине Дона. Об этом позволяет думать нахождение остатков зубра в средневековой крепости Саркел в низовьях Дона у станицы Цимлянской (VIII—XIII вв.).

Как и когда прервалось это соединение, сейчас еще неясно, однако, вероятно, оно имело место и во времена более поздние. Об этом позволяют думать приведенные выше сведения об обитании зубра по Дону. Вместе с тем упомянутый выше случай добычи зубра в 1848 году в прикумских степях, очевидно, не может относиться к свидетельствам этого рода.

Речь, вероятно, идет о звере, вышедшем из лесов предгорий. Несомненно, что в первой половине прошлого века зубры степи Предкавказья уже не населяли. В более отдаленные, доисторические, времена зубр был на Кавказе и в Предкавказье распространен гораздо шире.

Остатки его известны из свайных построек оз. Севан (третье тысячелетие до н. э.). В это же время и немного позже (век бронзы) зубр был нередок в северной Армении и в степях Предкавказья.

Подробнее картина распространения и исчезновения зубра на Кавказе рисуется в следующем виде. «Об обитании зубров на ныне обезлесенной наклонной равнине и в горах центрального Предкавказья говорят «коллекции» черепов в осетинских святилищах — дзуарах, XVI—XIX вв. (Верещагин и Наниев, 1949). Из 18 дзуаров черепа зубров были обнаружены в 4-х: в верхнем и нижнем Лесгоре, пещере Дигоризед и в Дунте — все в пределах ущельев р. Урух и ее притоков (обнаружено 79 черепов).

Кроме того, Сатунин (1914) упоминает, что черепа зубров находились еще в святилище Реком в Осетии, но не исключена возможность, что это не больше, как приурочивание к Рекому заметок Палласа (1811) о черепах зубров, виденных будто бы в пещерах Дигории Гюльденштедтом. Во всяком случае, в 1947 году при специальной разработке коллекций дзуара Реком в ущелье Ардона остатков зубров найдено не было (Верещагин и Семенов-Тян-Шанский, 1948).

Литературные сведения о зубрах Кавказа известны со средневековья. Еще Рашид-Ад-Дин (XVI в.; 1946) сообщал, что Абага-хан, зимуя в 1275— 1276 годах в Арране и в 5 фарсангах от Шахруда, стал охотиться в лесу на «горных буйволов». При описании охоты Газан-ханав Талыше в 1301—1302 гг., этот летописец (там же, стр. 188—189) отметил: «...После этого воины устроили облаву и гнали дичь, как-то: горных буйволов, джуров, диких коз и ослов, шакалов, лисиц, волков, медведей и других всевозможных диких и хищных зверей во внутрь изгороди, до тех пор, пока они все не собрались в том загоне...».

Под джурами разумеются, вероятно, косули («джуюр» по-азербайджански), а под дикими козами — безоаровые козлы, либо джейраны. Слухи о каких-то диких быках в горах Талыша и Эльбурса сохранились и до XIX столетия (Менетрие, 1832). Критический обзор Брандта (1867) по этому поводу новых материалов не дал. Возможно, что вымирание зубров в лесах Эльбурса и Талыша произошло примерно как и в лесах Центрального Кавказа, т. е. в XVIII—XIX вв.

Первые литературные указания о зубрах в Черкессии принадлежат, возможно, Жану де Люку (1625), а в Абхазии Арканджело Ламберти (1654). О зубрах, водящихся в. Кабарде, Осетии, Ингушетии было известно в Москве задолго до материалов академиков Ловича, Гюльденштедта и других, которых принято считать (Башкиров, 1940) первооткрывателями зубра на Кавказе.

На стр. 7994, дек. 21 (1739) «Полного собрания законов Российской Империи с 1649 года», т. X, 1830, говорится: «Именной приказ, данный из кабинета Ея Величества императрицы Анны Иоановны Астраханскому оберкоменданту — о ловле и присылке ко Двору и в Измайловский зверинец ежегодно разных диких зверей...»

«...Еще известно нам, что в Кабарде есть дикие быки и коровы, которые по тамошнему называются домбаи, того ради имеете вы всячески стараться, не жалея на то употребить несколько из казны нашей денег, чтобы тамошние князья оного рода бычков и телок молодых по 5 или по 10 велели ловить и присылали в Кизлярскую крепость, а там оных несколько времени прикармливать к хлебу, а когда привыкнут, то присылать в Астрахань водою, а из Астрахани отправлять их с прочими зверьми в Москву, и о том же имеете вы от себя писать и к Шамхалу Горскому, также в Кизлярскую крепость к коменданту и к Элмурзе Черкасскому, чтобы в ловле и присылке оных бычков и телок старание приложили...».

Возможно, что в Чечне и в Северной Осетии зубры водились еще и во время путешествия Гюльденштедта, т. е. в 1770—1774 годах. Динник (1890) еще застал стариков селения Заделеск, рассказывавших об отцах и дедах, стрелявших зубров — домбаев, железными пулями.

На одном из черепов, вывезенных из пещеры Дигоризед видна вырезанная надпись «1833», возможно, свидетельствующая о дате убоя одного из последних в Осетии домбаев. К половине XIX столетия зубры уцелели лишь в горах и лесах северо- западного Кавказа. Постепенное исчезновение зубров в этом районе распадалось на несколько этапов. В половине XIX столетия северная граница распространения зубра проходила на широте станиц Дагестанской и Абхазской.

Восточной границей было, вероятно, долготное течение Кубани, вплоть до устья Малого Зеленчука. На западе зубры доходили до речки Пшиш. Сопоставляя краеведческие заметки, Башкиров (1940) считал возможным обитание зубра в то время и в верховьях речек Шахэ, Сочи, Мзымты, Псоу, Бзыби, Кодори и Ингури.

Общая численность зубров в 70-х годах прошлого столетия определялась более, чем в 2000 голов. Развитие кавказской войны и заселение казаками предгорий постепенно оттесняли зубров в участок между верховьями Белой и Лабы.

Развитие скотоводства, рубки и сплава леса и охоты непрерывно сокращало численность и распространение зверя. К 90-м годам прошлого столетия численность кавказских зубров определялась в 500—700 (Сатунин, 1898) и в 442 зубра (Кулагин, 1918).

Организация «Кубанской великокняжеской охоты» в 90-х годах на территории в 522 тысячи десятин в области обитания зубров и предпринятая борьба с браконьерством до некоторой степени прекратили падение поголовья.

Специальные обследования Филатова (1910, 1912) показали все же дальнейшее сокращение занятых зубрами участков. На карте, составленной Филатовым, распространение зубров, было показано лишь между верховьями Белой и Большой Лабы.

Поголовье зубров Филатов определял в 1910 году в несколько сот голов (Башкиров, 1940)». (Н. К. Верещагин). К 1917 году число зубров, по-видимому, не превышало 500.

Появление на территории «Кубанской охоты» многочисленных пастухов со стадами скота, лесорубов и охотников, вооруженных нарезным оружием, катастрофически сказалось на численности кавказского зубра.

«Большая часть зверей была быстро перебита на мясо и шкуры, а в 1919 году среди оставшихся вспыхнула будто бы какая-то эпизоотия, занесенная, вероятно, в горы домашним скотом.

К 1920 году все поголовье исчислялось в 50 особей, в том числе в районе Киши—Хамышки не менее 20 зубров. Преследование зубров продолжалось браконьерами и далее. Организация Кавказского заповедника в 1924 году не спасла зубра в связи с трудностями охраны зверя в горах и обилия у местного населения дальнобойного оружия.

С 1921 по 1925 год было отмечено несколько случаев убоя зубров: близ станицы Линейной, в 50 км западнее Майкопа (1921 год); близ горы Гефо (1923 год); в верховьях Кодора (1925—1926 гг.), на Алоусе и Мастакане. Здесь на горе Алоусе пастухи имеретины убили в 1926 году трех зубров, вероятно, последних. После этого сведений о зубрах не поступало (Башкиров, 1940)». (Н. К. Верещагин).

С 1940 г. на Кавказе начинается уже история ареала восстанавливаемого зубра. К началу первой мировой войны в естественном состоянии на нашей территории зубры жили только в Беловежской Пуще и, как указано, в верховьях Кубани.

Кроме того, имелась небольшая группа беловежских зверей в охотничьем парке в Гатчине под Ленинградом, в царской охоте в горном Крыму на территории теперешнего Крымского заповедника и в Аскания-Нова в хозяйстве Фальц-Фейна. Все эти животные погибли во время военных действий мировой и гражданской войн.

Небольшая группа, оставшаяся в Беловежской Пуще, была вывезена в Германию. В результате работы по восстановлению зубра, несмотря на тяжелые потери поголовья во время второй мировой войны, у нас в настоящее время (на 1 янв. 1960 г.) имеется довольно значительное количество чистокровных и высококровных зубров.

Они содержатся в Беловежской Пуще (45 голов), в Приокско-Террасном заповеднике близ Серпухова (Центральный зубровый питомник; 35,9), в Мордовском заповеднике близ г. Темникова (2,18), в Хоперском заповеднике на Хопре близ Борисоглебска (3,19), в Кавказском заповеднике (12,19), Окском (2). В Кавказском заповеднике звери живут уже на полной свободе, в остальных местах в больших загонах или частично на свободе.

_{Литература. В. Г. Гептнер, А. А. Насимович, А. Г. Банников. Млекопитающие Советского Союза, том первый. Парнокопытные и непарнокопытные. Под редакцией В. Г. Гептнера и Н. П. Наумова}

AOF | 07.10.2022 15:52:52